» Особенности национальной афганской свадьбы

Опубликовано: 22.11.2006 11:33 Печать

Автор: БАХАДОРИ Наталья

Свадьба в Афганистане событие глобальное. И тем более глобальное, что необратимое. Ибо разводов в Афганистане нет, и не потому, что они запрещены. Ислам, оговаривая категорическую нежелательность такого итога совместной жизни, все же разрешает развод. Но афганцы не разводятся. Это не принято, развод считается делом неприличным и откладывает негативнейший отпечаток на репутацию всей семьи. А ею очень дорожат в Афгане. Потому к выбору супруга подходят очень серьезно и свадьбы гуляют шумно. Но для того, чтобы состоялась свадьба, надо сначала, чтобы состоялись ее главные герои. Потому начнем сначала.

Сватовство

До свадьбы в Афганистане у молодых нет никакой романтической истории, а есть именно сватовство. Пары складывают родители, а сами жених и невеста принимают довольно мало участия в выборе супруга. Часто жених впервые видит невесту уже на свадьбе или на действии, именуемом Ширин Хури, которое очень похоже и очень непохоже на празднование помолвки. Как правило, ищет жену для сына мама, помогают ей другие женщины из семьи, они рассматривают кандидатуры, но решение принимает глава семейства отец. Мама юноши ходит в гости в те семьи, с которыми хотелось бы породнится, и присматривается к подрастающим там девушкам. В свою очередь мамы, чьи дочери «на выданье», сами активно водят в гости своих красавиц. Видеть женщин из другой семьи позволено только женщинам, в гостях их помещают в раздельные с мужчинами комнаты и даже входят они в разные входы, потому то мужчины и принимают мало участия в выборе невесты. Выбирается не только девушка, но и будущие родственники, ведь сама девушка может быть замечательная, а вот родня скандальная или с плохой репутацией, и такая комбинация не подойдет. Родственные отношения в Афганистане очень крепкая вещь. Особенно сильны родственные связи у пуштунов, как и культура семейных отношений вообще. Так же есть невесты, которые не подходят по самой банальной причине — они «не по карману», т.е. выражаясь прямо, за них просят слишком большой махр (махр — это размер свадебного подарка невесте, который по шариату является ее личной собственностью). Чаще всего махром является золото, материал на одежду, но бывает что и денежная сумма. Свадьба же должна соответствовать уровню положения семей в обществе. Когда все это сошлось и невеста присмотрена, будущая свекровь и свекор идут просить ее. Придя в гости к предполагаемым будущим родственникам разговор заводят издалека, постепенно сводя все к тому, что вы нам так нравитесь, хотим мы с вами породнится, а для того отдайте нам такую-то за нашего такого-то. С самого начала все участники действия понимают, к чему дело клонится, но все равно беседа будет долго вертеться вокруг да около. Редко родители девочки дают ответ сразу. Чаще всего приходится ходить не один раз, даже если очевидно, что ответ будет положительный. Бывает, что за девушкой и год ходят, и два. Стоит еще отметить, что случается и родители девушки сами присматривают ей устраивающего их жениха. В таком случае предложение породниться поступает тайно от матери к матери, чтобы никто не знал, что они свою дочку сами предлагают. Если семья юноши согласна на предложение, то они идут и просят ее отдать, как положено.

Само выражение согласия выглядит очень симпатично. Вместо ответа родители невесты выносят красивое сооружение из искусственных цветов, конфет, блесток с фигурками невесты и жениха в центре композиции, называется это хынча. После выноса родители обеих сторон могут перейти к оговариванию условий соглашения. Если хынча вынесена, свадьба состоится в любом случае вскорости или через несколько лет, но эту девушку никому больше не отдадут, она засватана раз и навсегда. Отмена договоренностей о свадьбе чревата кровной местью в буквальном смысле этого слова.

Вот так происходит в Афганистане сватовство. Справедливости ради надо заметить, что жизнь не стоит на месте и Афганистан тоже движется вперед, хотя и медленнее, чем другие страны. Поэтому случается уже, что парень сам находит себе невесту и тогда он просит маму и папу засватать ее. Молодые люди могут познакомиться в школе или другом учебном заведении. Также молодые афганки начинают все больше и больше работать — на телевидении, в офисе, в поликлинике уже можно видеть «продвинутых» афганок. Там тоже случаются романы, которые заканчиваются свадьбами. Но это скорее довольно редкое исключение.

Получив согласие, родители жениха возвращаются домой, где собираются самые близкие родственники и шумно празднуют событие. Празднуют долго, иногда даже вплоть до Ширин Хури или свадьбы. Почти ежедневно приходят гости, чтобы поздравить со сватовством. Звучит музыка, поются песни и танцуются танцы. Следует отметить, что танцуют в Афганистане только в связи со свадьбами. Ни в какие другие дни и праздники этого не происходит. В доме же невесты не происходит никаких празднований, там грустят о том, что девушка скоро покинет дом. Такая форма поведения традиционна. Дом жениха ликует, что в дом идет новая жена, а дом невесты печалиться о ее потере.

Вот такое оно, сватовство по-афгански.

Ширин хури

Как уже писалось выше, Ширин Хури — это то действие, которое следует за сватовством. Хотя бывает, что по обоюдному согласию его пропускают и сразу празднуют свадьбу. Ширин Хури буквально переводится как «Кушать сладости». Мне довелось лично побывать на этом действии и я подробно опишу вам, как все происходило в нашем случае, и можете мне поверить, что почти точно так же все происходит и в других семьях, ибо у афганцев все одинаковое, и свадьбы тоже.

Главные герои — Сулейман, брат моего мужа, и Хумайра, дочка его начальника, которую нам согласились отдать три месяца назад. Все три месяца в доме царила праздничная атмосфера, приходили гости. Приехали из-за границы живущие там близкие родственники. По поводу приезда каждого из них устраивались пышные празднования с большим количеством гостей. Разумеется, жених все это время излучал радость и надежду. Наши молодые уже виделись, т.к. его семья близка нашей и Сулейман часто ходил туда в гости еще с детских лет, он мог изыскать возможность увидеть Хумайру. Но после того как она была засватана, он не бывал в их доме ни разу и с трепетом ожидал, когда увидит ее, украшенную для него, в день Ширин Хури. Этого дня ждали все. Нашим женщинам нетерпелось одеть красивую одежду, золото и попеть-поплясать всласть. Дни были заполнены приготовлениями. Шились наряды, закупались дары для невесты и женщин из ее семьи, обсуждались подробности, выбирался ресторан и пр., и пр., и пр. Дня три должно было уйти на само действо. Решено было, что главное действие пройдет в ресторане, это облегчало жизнь нашим женщинам, да и прочим домочадцам. Многие празднуют дома, но, честно говоря, мне трудно представить триста-пятьсот гостей в одном, пусть даже большом доме. Да еще надо разделить мужчин и женщин…

Несмотря на то, что основное действие ждало нас в ресторане, началось все дома вечером накануне. Этот вечер и ночь называются Хни. Уже днем начали собираться близкие родственники. Женщины усаживались, как и положено, на полу в кружочек с бубнами в руках и звонко пели песни про глаза ее, про сердца их и пр. случаю соответствующее. Вечером после ужина пришли два паренька лет десяти-двенадцати с музыкальными инструментами, и начались танцы. Танцуют афганки замечательно, каждую девочку почти с рождения учат танцевать, несмотря на то, что во взрослом возрасте ей не часто предоставиться случай блеснуть этим уменьем. Танцующие афганки исполнены достоинства, добродетели и тайного внутреннего свечения. Глаз оторвать невозможно. Танцы бывают и быстрые, и медленные, но какие бы не были они, в них полностью отсутствует чувственность и сексуальность. А есть в них радость, надежда, праздник жизни. Меня тоже убедили станцевать и, несмотря на то, что я не умею, встречен мой экспромт из индийско-арабско-афганских движений был вполне благосклонно. И когда в комнате образовался мой супруг, нас попросили станцевать парой. Парные танцы это тоже не то, что привык делать российский обыватель. Я плавала вокруг супруга, не глядя на него, скромно опустив глаза долу, а он вытанцовывал вокруг меня. Говорят, не осрамила честь семьи…

Протанцевав до десяти часов, мы приготовили хну, разведя ее водой, и поместили приготовленное в сооружение, похожее на уже имеющуюся у нас хынчу. Только там, где стоят фигурки жениха и невесты, поставили тарелочку с хной. Затем самые близкие родственницы-женщины поехали к дому невесты в сопровождении наших молоденьких музыкантов. Когда мы подъехали к ее дому, все окна были темные, как будто бы нас и не ждали. Мы же громко прокричали под окнами песню, смысл которой примерно такой: «Мы пришли и не уйдем, открывайте двери». После чего вошли в незапертые двери, и нашли единственную освещенную комнату, где сидел отец Хумайры, который спросил, зачем мы пришли. Мы объяснили и он сказал, что уже поздно, все спят. Мы заявили, что будем петь и плясать, и все проснутся. Он сказал – танцуйте, и ушел. Нас такой прием не смутил, он традиционен. Они же грустят. Мы же, зная традиции, ничуть не обескураженные пели и плясали примерно час. Вообще мы были похожи на банду разбойников, мне постоянно вспоминались слова песни: «Спрячь за высоким забором девчонку, выкраду вместе с забором…». Нам таки принесли угощение и через два часа вывели, наконец, нашу дивчину. Одетую в национальный афганский наряд и покрытую с головой парчовым покрывалом. На радостях мы сплясали перед ней еще несколько танцев счастья, причем меня опять убедили танцевать, сказав, что отказаться нельзя, что все должны перед ней станцевать из нашего дома, это знак уважения. Танцевали мы с сооружением в руках, на котором была тарелочка с хной, а у некоторых и не в руках, а на голове, тут уж с каждого по способностям. Затем мама жениха (моя то есть свекровь) торжественно нарисовала хной кружок на левой ладони Хумайры и намазала мизинец с безымянным пальцем. Все это завязали красивой парчовой повязкой. Нам в ответ вручили другую тарелочку с хной, которую, отнеся домой, мы отдали нашим мужчинам и они намазали жениха. На том мероприятие было закончено. Ночь Хна, чтобы мазать хной.

На следующее утро в доме царило оживление и маленький переполох. Мало того, что себя надо было собрать, так еще и детей малолетних в нашем доме штук так десять, не считая детей гостей. И все это должно собраться, погрузиться и доставиться вовремя. Мы оделись, посетили салон красоты, где были уложены и покрашены, и вовремя доставлены, правда меня чуть не забыли, т.к. сама я не знала что, когда и куда, но обошлось. Мужчины же в это время украшали автомобиль, распоряжались в ресторане и сопровождали жениха, который отправился в дом невесты и уже оттуда вместе с ней прибыл в ресторан значительно позже нас. Это новое веяние, что жених и невеста едут в одной машине. Раньше им не давали так уединяться. Да и сейчас чаще невеста все-таки едет в машине со своим отцом. Пока мы ждали появления молодых, собирались гости. Наряднее всего выглядели девушки на выданье. Этих перед мероприятием обязательно тоже свозили в салон красоту навести и разодели в пух и прах, чтобы повыгоднее показать людям. На Ширин Хури приглашаются только те, кого нельзя не пригласить. У нас это получилось 300 человек, а пришло на сотню больше. На свадьбе гостей бывает в два раза больше, там уж надо вообще никого не забыть. Мужчинам был отведен зал на втором этаже, женщинам на третьем. Основное действие происходило в женском зале, куда был разрешен вход ближайшим родственникам мужчинам. А конкретно братьям и дядям невесты и жениха и, разумеется, их отцам.

Для молодоженов было сооружено возвышение, на котором стояли два роскошных кресла, больше напоминавших троны, перед которыми был столик, а на нем две свечи в шикарном подсвечнике. Перед столиками приходящие гости складывали подарки, завернутые в подарочную бумагу и сооружения из цветов, конфет и блесток. Из этого всего получилась прямо-таки разноцветная гора. Наконец прибыли молодожены. Конечно же, нарядные, разумеется, красивые, но не сияющие улыбками направо и налево, как у нас принято, а по афганской традиции оба скромно смотрящие все больше в пол и украдкой по сторонам. Улыбаться молодым считается нескромным, а также проявлять прочие признаки счастья в этот день. Я думаю, что они вряд ли видели, как мы плясали перед ними и для них. Жених был одет в национальную одежду, состоящую из длинной, до колен рубашки и свободных брюк белого цвета с белой же вышивкой на груди, и черной всю расшитой серебром и зеркальными стразами жилетки. Невеста была увешана огромным количеством золота. От шеи до груди золотое ожерелье, в ушах длинные золотые серьги, на руках браслеты, на пальцах кольца. Это все, включая одежду, покупала наша семья в качестве махра. Золото в Афганистане вообще является показателем положения в обществе и любви мужа к жене. Когда женщина несколько лет замужем, у нее все пальцы обычно покрыты золотыми перстнями. Одета наша Хумайра была в свадебное платье европейского образца бордового цвета и с головы до талии покрыта парчовым покрывалом. В Афганистане модна белая кожа, маленькие бордовые губы, ну и, конечно, черные очи, длинные загнутые ресницы и пр., поэтому афганки отбеливают, уменьшают, сильно красят, приклеивают и закручивают. Понятие естественный макияж еще не прижилось здесь. Итог таков, что среди немыслимого количества немыслимых красоток на этом мероприятии я не узнала несколько ближайших родственниц, которые, кстати, не отличаются в обычной жизни выдающейся внешностью. Потому и невеста тоже была хороша до неузнаваемости. Я думаю, жених сам не узнавал в этой холодной, серьезной и несколько высокомерной красавице свою милую Хумайру. А те бедолаги, которые первый раз видят невесту на свадьбе, я уверена, безмерно удивляются, когда она смоет макияж. На шее у наших героев были традиционные композиции из искусственных цветов, вставленные в блестящую бумагу. Шлейф платья невесты несла ее сестра, которая следующая после нее была на выданье.

В сопровождении братьев и сестер с обеих сторон они были препровождены на свои почетные места, где синхронно зажгли свечи и, посидев с полчаса, также торжественно удалились в специально приготовленную для них комнату кушать в уединении, ибо наступило время обеда. На самом деле уединение было скорее условное, ибо там же перманентно присутствовали братья, сестры и родители, желающие полюбоваться на трапезу. Гостям в это время, разумеется, тоже накрыли столы. Сулейман тщетно пытался накормить, как и положено, сам лично с ложечки свою Хумайру. Она стеснялась, отворачивалась и, видимо, кусок в горло ей не лез. Она все же в ответ добросовестно кормила жениха, но у меня не создалось впечатление, что он наелся, скорее, так поглотал слегка куски, не жуя. Когда закончился обед, Сулейман спустился в мужской зал, чтобы поприветствовать гостей-мужчин, а его невеста и все женщины-гости удалились менять наряды и поправлять макияж. После этого возобновились танцы и где-то через час опять появились виновники торжества. На невесте красовалось теперь голубое платье, такое же, как свадебные европейские, в руках был букетик цветов, у него в петличке букетик, который она сама ему туда положила. Началось, собственно говоря, основное действие, буквально «ширин хури — кушать сладкое». Гостям подали чай. Перед молодыми поставили трехэтажное сооружение с тортами, и они, взяв один на двоих нож, начали резать торты, после чего, положив по кусочку на свои тарелочки, опять попихали друг другу в рот кусочки сладкого. В это время официант наполнил два бокала на столе, нет, не шампанским, как вы сейчас подумали, мусульмане не пьют даже на свадьбах, а банальной газировкой, и, проглотив куски торта, Сулейман и Хумайра напоили ею друг друга. При этом жених так засмотрелся на пьющие напиток бордовые губки, что невольно залил их обладательницу шипучим напитком сверх меры. Бедняжка подавилась и долго не могла прийти в себя. В остальном же все выглядело очень романтично, целомудренно и …

Отмечая окончание действия, пара задула свечи. Последовало фотографирование с молодоженами, и гости разошлись. Ближайшие из родственников отправились в дома к жениху и невесте продолжать празднование. Особо стоит отметить, как ездят на свадьбах и помолвках свадебные кортежи. Лично я решила, что в следующий раз поеду на такси, а еще лучше пешком пойду. Российские любители экстрима отдыхают. Учитывая то, что в Кабуле нет никаких правил движения и пешеходных переходов, что вытворяли наши водители… у меня нет слов. Машины разъезжались и съезжались на дикой скорости. Они спорили, кто сможет быстрее вклиниться в образовавшийся просвет. Приветствовали друг друга дикими криками. Тормозили на полной скорости и разворачивались. Ничуть не смущаясь, обгоняли друг друга по встречке. Вообще седых волос я насчитала пять, а муж сказал, что вообще-то мы еще спокойно ехали, и пообещал показать класс на свадьбе …

Невеста поехала к себе, а жених к себе. Ширин Хури — это действие, которое публично объявляет, что эта девушка принадлежит этому юноше и позволяет им встречаться наедине в доме ее отца. Но девушке нельзя ходить в дом жениха до свадьбы. И, разумеется, от общения наедине не должны появляться дети. С Ширин Хури начинается романтическая история для двоих. Он ухаживает, она принимает ухаживания. Он обещает, она верит. Они показывают друг другу наилучшие свои стороны и готовятся к совместной жизни. Все семейные пары говорят, что это лучшее время в их жизни. Этакий затянувшийся медовый месяц. Бытовуха начнется после свадьбы, а пока я гляжу в сияющие, влюбленные, полные надежды глаза Сулеймана и жду свадьбы, того дня, когда в нашем доме станет на одну женщину больше.

Поскриптум

Предвижу, как читатели этой статьи хором восклицают: «А если невеста не понравиться жениху или жених не полюбится невесте». Отвечу: «Да, такое бывает, но очень редко». Юношам и девушкам в Афганистане особенно не с чем сравнивать своего нареченного. У них нет предшедствующего свадьбе романтического опыта с другим партнером. Их судьба решена именно с этим человеком. И на всю жизнь только в этом супруге будет единственный источник нежности, наслаждения, радости и любви. Когда супруги видят, что что-то не так в их браке, они не расторгают его, ибо это неприемлемо, как я писала выше, они стараются сделать свой брак лучше, потому что у них нет выбора. Вы скажете: «А свобода?». Отвечу: «А разве при всей нашей евро-свободе мы часто видим любящие семейные пары?». В Афганистане я вижу их значительно чаще. И разве выбор супруга, который мы делаем сами, не та же лотерея — срастется, не срастется. Так какая разница, чья рука вытащит этот билет из коробки — наша или любящего нас родителя?

На этом позвольте закончить. В нашей семье скоро свадьба, а значит

продолжение следует.

Общество