» К вопросу о политике Казахстана по отношению к Афганистану

Опубликовано: 13.02.2023 17:00 Печать

Автор: Нуриддин СУЛТАНМУРАТОВ

Об авторе: Султанмуратов Нуриддин, ведущий эксперт Института азиатских исследований, г.Алматы, Казахстан. Полный текст статьи с указанием источников будет опубликован в сборнике статей.

Обстановка вокруг Афганистана остается одной из самых острых тем на повестке дня мирового сообщества, особенно с учетом последних социально-политических тенденций в этой стране. Хотя выдвигавшиеся многими экспертами крайне пессимистические прогнозы, связанные с выводом американского военного контингента в 2021 году и последующего прихода к власти представителей движения Талибан (запрещено в России), в целом не оправдались, однако риски безопасности все еще сохраняются на высоком уровне.

При этом здесь речь идет не только о традиционных угрозах военного характера, включая потенциальную эскалацию внутренних противоречий между новой администрацией и ее оппонентами в полномасштабные вооруженные столкновения со всеми вытекающими отсюда последствиями для окружающего региона.

На сегодняшний день не менее насущным вопросом видятся социально-экономические перспективы Афганистана, который сейчас переживает тяжелый кризис. Из-за резкого падения доходов граждан и сокращения бюджетных поступлений огромное количество людей оказались на грани голода. По разным оценкам в 2023 году 19 миллионов афганцев столкнутся с острой нехваткой продовольствия. Значительное ухудшение финансового положения местных жителей создает угрозу гуманитарной катастрофы в 40 миллионном государстве, что в конце концов чревато возникновением проблемы беженцев. Трудности экономического характера могут спровоцировать новую волну вынужденных переселенцев в другие страны.

Так или иначе любой сценарий серьезной дестабилизации Афганистана неизбежно окажет негативное влияние на соседние регионы, прежде всего в плане экономики и безопасности. Естественно, подобное развитие напрямую затронет интересы стран Центральной Азии, учитывая культурно-исторические и географические факторы. В первую очередь сопредельные Узбекистан, Туркменистан и Таджикистан имеют давнюю историю отношений с Афганистаном. Тем временем Казахстан находится в относительной отдаленности от афганских границ. Республика не относится к линии так называемых приграничных государств Центральной Азии, которые непосредственно граничат с Афганистаном, и у нее нет родственных народов на территории этой страны.

Несмотря на указанный факт, официальная Астана давно проводит проактивную политику на афганском направлении, и всячески вовлекается в процессы стабилизации этой страны. Кроме того, внутри казахстанского экспертного сообщества наблюдается высокий интерес к афганской тематике. Ситуация в данной стране часто становится объектом дискуссий на различных публичных площадках.

В 2001 году после терактов 11 сентября под лидерством американцев была сформирована международная антитеррористическая коалиция. При этом борьба с движением Талибан становилась одной из главных целей международных сил содействия безопасности. В итоге вскоре после интервенции правительство талибов было свергнуто. Под контролем США обстановка в Афганистане поэтапно начала стабилизироваться. Вашингтон и другие западные доноры стали напрямую финансировать афганский бюджет, что способствовало процессу экономического восстановления и общего урегулирования ситуации. На этом фоне для Астаны тема Афганистана отходит на второй план в связи с сокращением рисков безопасности.

В качестве личного вклада в укрепление мира в регионе начиная со второй половины двухтысячных годов Казахстан в рамках международной инициативы активизировал гуманитарную и техническую поддержку Афганистану. Так, в 2007 власти республики приняли специальный план по оказанию помощи этой стране. В соответствии с данной программой, например, было принято решение о предоставлении государственных грантов для обучения 1000 афганских студентов в казахстанских вузах. Для этих целей выделялось 50 млн долларов. Кроме того, Казахстан безвозмездно направлял средства на строительство инфраструктурных объектов. В целом по состоянию на 2019 год суммарная помощь РК составила более 80 млн долларов.

Важно обратить внимание на тот факт, что на первом этапе присутствия войск коалиции важным моментом являлась конкуренция между США и Россией в регионе. В том числе это проявлялось в ситуации с военными базами в Кыргызстане.

Вашингтон с 2001 года использовал Манас как центр транзитных перевозок в рамках операции в Афганистане, тогда как в 2003 году Москва подписало соглашение с кыргызскими властями о размещении в Канте собственного авиационного подразделения в рамках ОДКБ. Тем не менее, данное соперничество не переходило в острый конфликт.

В целом до 2014 года отношения России и США были относительно ровными, что положительно сказывалось на координации усилий в контексте стабилизации Афганистана. Среди прочего российское правительство разрешило использовать свое воздушное пространство для перевозки товаров военного назначения в Афганистан. С точки зрения многовекторной внешней политики Казахстана подобная картина представлялась вполне благоприятной. Астана могла относительно свободно действовать в таких условиях, в том числе предлагая различные посреднические усилия. Но после истории с российско-украинским военным конфликтом в 2014 году отношения двух держав резко ухудшились. Это моментально отразилось на позиции РФ касательно сотрудничества с Западом в Афганистане. В результате в 2015 году Россия запретила транзит американских военных грузов через свою территорию.

Характерно, что произошедшие изменения в отношениях России и стран Запада оказали определенное влияние и на позицию Москвы в отношении той части транзита грузов в Афганистан, которое осуществлялось через территорию Казахстана. Например, в некоторых российских СМИ даже выдвигалась версия о создании военной базы США на Каспийском море в рамках процесса транспортировки грузов. В ответ МИД РК в своем официальном заявлении опроверг подобные утверждения. В данном случае очевидно, что между Казахстаном и Россией возникло определенное недопонимание на официальном уровне по вопросу транзита грузов в Афганистан, о чем говорит актуализация этого вопроса на неформальном уровне через средства массовой информации. Но проблема была исчерпана после заявления МИД.

Когда же США анонсировали свой уход из Афганистана, в Казахстане в целом проявляли сдержанную политику по поводу развития событий в этой стране. В августе 2021 года МИД РК выступил с заявлением: «Казахстан призывает все причастные стороны обеспечить мирный транзит власти как главной предпосылки внутренней стабилизации. Мы поддерживаем заявление Совета Безопасности ООН о создании инклюзивного и репрезентативного правительства… Выполнение этих положении должно стать необходимым условием для начала диалога с новой властью Афганистана».

В вопросе формирования собственной позиции по Афганистану казахстанское правительство руководствуется прагматизмом. Поскольку главной задачей становится недопущение очередного витка гражданской войны, вариант с установлением власти движения Талибан, которое обеспечивало бы относительную стабильность внутри страны, рассматривался Астаной в качестве более приемлемого сценария по сравнению с альтернативой в виде начала внутреннего конфликта.

Кроме того, здесь следует отметить и ряд других факторов. Во-первых, в последние годы происходило развитие экономических и торговых связей между Астаной и Кабулом. В частности, со временем Афганистан превратился в важный рынок сбыта товаров для казахстанских производителей. Так, в предкризисном 2020 году двусторонний товарооборот достиг 624 млн долларов, увеличившись с предыдущим годом на 55%. При этом из этой цифры более 90% приходится на казахстанский экспорт. Соответственно, Астана заинтересована в сохранении налаженных каналов поставок.

Также необходимо отметить транзитный потенциал Афганистана. Данный аспект давно обсуждался в экспертных кругах как важный фактор сближения и экономического сотрудничества между ЦА и Кабулом. К 2020 году в целом были сформулированы вопросы создания транспортных коридоров через Афганистан. Из стран региона эту идею активно поддерживают Узбекистан и Туркменистан. В то же время в Казахстане наблюдается более сдержанная политика.

Потому что в отличие от вышеуказанных двух приграничных государств Казахстан в экономическом плане не так сильно зависит от южного маршрута. Для Ташкента и Ашхабада крайне важно выйти к морским портам и рынкам сбыта в Южной Азии, тогда как для Астаны традиционно главным транзитным маршрутом является Европа – Китай.

При этом перспективы развития афганского направления не слишком ясны. Тем не менее, реализация транзитного потенциала страны открыла бы дополнительные возможности для казахстанской экономики. С точки зрения географии (landlocked country) для Казахстана всегда стратегически важным было развитие транспортных коридоров. Показательно, что в 2022 году президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев заявил о готовности республики участвовать в строительстве железной дороги по линии Мазари-Шариф – Кабул – Пешавар из Афганистана в Пакистан. Кроме того, было сказано о намерении Астаны предоставить строительные материалы для конструкции данной дороги и подвижной состав.

При этом, несмотря на прекращение работы банковских учреждений, казахстанские поставки в Афганистан не только не сократились, но и даже выросли. Так, по итогам января-сентября 2022 года экспорт увеличился в 2,1 раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, и достиг рекордной суммы в 635 млн долларов. По большому счету это является выражением концепции не допустить гуманитарную катастрофу внутри этой страны, так как это могло бы привести к росту беженцев.

Тем не менее, после ухода американского военного контингента из Афганистана снова стал актуальным вопрос о региональной безопасности. С этой точки зрения особое беспокойство проявляют страны ЦА, которые в прошлом уже сталкивались с попыткой проникновения отдельных отрядов боевиков в регион.

Кроме того, здесь важно отметить наличие рисков идеологического характера. Собственно говоря, «с августа 2021 года в этой стране (Афганистане – прим.авт.) государственное строительство ориентируется на принципиально другую модель, связанную со значительно большей ролью религии в организации государства и общества. Такая смена модели развития с той, которая ориентирована на модернизм, на заведомо более архаичную по своему характеру, может иметь значительны последствия. Причем не только для самого Афганистана, но и для всего региона. По сути, впервые к власти в отдельно взятой стране пришли сторонники деобандийского направления в исламе».

При этом данная форма мусульманства отличается своей радикальностью, так как деобандийцы призывают к возврату к исторической роли ислама в социуме, «к буквальному прочтению старой религиозной традиции, идеализации прошлого. Отсюда стремление следовать к весьма жесткой религиозной практике времен Средневековья». Учитывая присутствие во всех обществах Центральной Азии сторонников строительства государства на исламских принципах, то модель Талибан может стать ориентиром для данной категории населения, в том числе и в Казахстане.

Говор о потенциальных угрозах, также нельзя забывать о потенциальном потоке афганских мигрантов. При таком раскладе часть переселенцев отправятся на север, где казахстанская территория будет использоваться либо в качестве транзита, или даже как конечный пункт остановки для беженцев. Поэтому для Казахстана крайне важным выглядит сохранение относительной стабильности внутри Афганистана.

На этом фоне в октябре 2021 года официальная казахстанская делегация во главе с представителем президента по международному сотрудничеству Ержаном Казыхановым совершила поездку в Кабул, где прошла встреча с представителями новой афганской администрации Абдул Гани Барадаром и Амир Ханом Муттаки. В определенной степени это было сигналом о готовности Астаны вести диалог с правительством Талибан, хотя пока еще вопрос о признании движения в качестве легитимных властей страны не обсуждается. Все-таки Казахстан будет ждать подобного решения со стороны ключевых международных акторов, и только после этого действовать в данном направлении.

***

В целом на сегодняшний день Казахстан занимает осторожную позицию по афганскому вопросу. С точки зрения политики безопасности республика по-прежнему опирается на такие структуры как ОДКБ и ШОС. Как показывают последние события, казахстанские власти стремятся поддерживать ограниченные контакты с движением Талибан, который видится как фактор сохранения стабильности в этой стране. Примечательно, что в январе 2023 года появилась информация, что Казахстан возобновляет образовательную программу для афганских студентов. Одновременно Астана готова содействовать открытию транспортного коридора из Центральной в Южную Азию, о чем заявило руководство республики.

Собственно говоря, Казахстан постоянно находится в русле международной политики по Афганистану относительно инклюзивного правительства и прав женщин и других актуальных тем. Но в то же время учитывает возможность прагматических подходов, которые свойственны, к примеру, позиции Китая.

Нуриддин Султанмуратов

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

ОДКБ Средняя Азия