» М.Мохакик: Отстранение стран региона от афганского мирного процесса вызывает вопросы

Опубликовано: 23.02.2016 21:30 Печать

В настоящее время Афганистан переживает сложный период в связи со значительным ростом угроз безопасности, и перед правительством страны стоит непростая задача по решению возникших проблем. Внимания требует распространение активности боевиков на севере и стремление относительно недавно появившихся в стране отрядов группировки «ИГ» расширить свое влияние. Своими взглядами на предпосылки сложившейся ситуации, особенности угроз, представляемых различными силами противника, и текущую деятельность по организации мирных переговоров с талибами поделился с порталом «Афганистан.Ру» высокопоставленный афганский государственный деятель Мохаммад Мохакик.

Справка Афганистан.Ру:

Хаджи Мохаммад Мохакик известен как один из влиятельных лидеров афганского джихада, сыгравший заметную роль в антиталибском движении 90-х годов. В годы президентства Хамида Карзая он некоторое время занимал пост министра планирования, а затем перешел на парламентскую работу в качестве депутата от Кабула и в течение длительного времени находился в рядах оппозиционеров. В ходе президентской избирательной кампании 2014 года Мохаммад Мохакик принимал участие как претендент на пост второго вице-президента в блоке кандидата Абдуллы Абдуллы и принес в копилку своей команды значительное количество голосов афганских хазарейцев. Он считается одной из наиболее влиятельных политических фигур и хозяином «банка избирательных голосов» Афганистана. В настоящее время он занимает пост второго заместителя главы исполнительной власти Абдуллы Абдуллы.

Афганистан.Ру: Господин Мохакик, спасибо за то, что Вы предоставили нам возможность узнать Ваше мнение по ряду вопросов. 17 месяцев назад в Афганистане было впервые сформировано Правительство национального единства. Ожидалось, что создание этого правительства улучшит положение страны. Однако, вопреки надеждам, экономическое положение и ситуация с безопасностью осложнились. Нестабильность сегодня достигла беспрецедентных масштабов. По Вашему мнению, какие факторы послужили причиной дестабилизации ситуации в Афганистане?

М.М.: Рост нестабильности был отчасти естественным процессом. До образования Правительства национального единства в Афганистане находились 140 тысяч иностранных военных, которые отвечали за безопасность страны. После формирования нового правительства процесс выхода иностранных войск ускорился, и на данный момент в Афганистане осталось только десять тысяч иностранных военных. Обязанности, которые выполняли иностранные силы, в одночасье легли на плечи недавно сформированной армии и полиции Афганистана. 350 тысяч человек, входящих в состав сил безопасности, недостаточно для такой страны, как Афганистан с его сложной географией и четырьмя десятилетиями войны за плечами. Это стало причиной некоторого усиления нестабильности. Но учитывая то, что вооруженные силы Афганистана – это новая структура, не имеющая достаточного опыта и собственных воздушных сил, следует отдать должное силам безопасности, которые, тем не менее, смогли защитить регионы от нападений чужаков, которые хлынули в нашу страну с юга и востока. Этот успех свидетельствует о том, что мы способны выстоять своими силами. Экономические проблемы также связаны с отсутствием безопасности. Вполне естественно, что нестабильность не способствует экономическому развитию и не позволяет людям спокойно заниматься хозяйством.

Афганистан.Ру: После создания Правительства национального единства война неожиданно переместилась на север. В настоящее время север страны частично находится под контролем вооруженной оппозицией. Будучи высокопоставленным лицом в правительстве, что вы думаете о причинах перемещения войны на север?

М.М.: Безусловно, нельзя считать, что нестабильность переместилась с юга на север, так как обстановка на юге и сейчас недостаточно спокойная. Я имею в виду, что нестабильность не ушла с юга, и ситуация там по-прежнему остается кризисной. Сейчас наибольшую опасность с точки зрения возможности захвата представляют провинции Гельманд и Забуль – на юге и Нангархар – на востоке страны. С юга и востока нестабильность распространилась на другие территории.

Предпосылкой этого являются крупные центры подготовки террористов и смертников, действующие по другую сторону границы в племенных регионах Пакистана. В этих центрах обучаются не только афганцы – там также проходят подготовку многие граждане среднеазиатских государств. Большинство этих людей стремится попасть в Среднюю Азию. Часть их после получения достаточного объема знаний и подготовки будет направлена на российский Северный Кавказ. На север Афганистана они попадают двумя-тремя путями: с востока из Дангама и Нуристана они направляются в Бадахшан, через Гельманд, Фарах и Гулистан – в горный Фарьяб, а из провинции Гор – в Сари-Пуль.

Этим группам удалось создать базы в горных районах Фарьяба, Бадахшана, Баглана и Кундуза. Их целью является перемещение нестабильности в страны Средней Азии, и, руководствуясь этим, они пытаются проникнуть в эти страны. Нашим оборонным усилиям препятствует размер контингента сил безопасности и ограниченная численность полиции и армии Афганистана, и это же развязывает руки нашим врагам. Они способны вооружить до одного миллиона человек и направить их против афганского народа, тогда как наши возможности – ограничены. Они обосновались на севере, потому что, даже если им не удастся захватить северные провинции и уезды, они намерены закрепиться в горных районах, чтобы будущей весной, возможно, попытаться проникнуть в Среднюю Азию.

Афганистан.Ру: Некоторые представители местных властей на северо-востоке Афганистана утверждают, что иностранные силы не обращают внимания на эти регионы. НАТО и США направляют силы на юг и берут под прицел позиции «ИГ» на востоке. Однако север, несмотря на усиление угроз, не находится в зоне особого внимания иностранных военных, то есть имеются двойные стандарты в отношении войны в Афганистане. Что Вы думаете об этом?

М.М.: Когда был захвачен Кундуз, американцы направили на север свои воздушные силы и вместе со специальными подразделениями афганской армии сыграли важную роль в его освобождении от талибов. Говорят, что в эти дни они проводят операции в Баглане. Нельзя сказать, что они ничего не делают на севере. Но факт в том, что они ничего не предприняли для того, чтобы не допустить распространения войны с юга на север. Либо потому, что они не приняли всерьез талибов в Сари-Пуле, Фарьябе, Кундузе и Бадахшане, либо по той причине, что им не хватило возможностей.

Афганистан.Ру: Многие предрекают кровавые события и считают, что предстоящей весной атаки «Талибана» и вооруженной оппозиции активизируются. Каково Ваше мнение по этому вопросу?

М.М.: Я еще раньше предупреждал о том, что будущей весной мы столкнемся с усилением войны. Другие члены правительства имеют такие же прогнозы. Даже американский министр обороны предупреждает об усилении напряженности в весенние месяцы. Я по-прежнему полагаю, что нам предстоят тяжелые бои.

Афганистан.Ру: Готово ли правительство Афганистана к весенним боям?

М.М.: Силы безопасности, естественно, находятся в состоянии боевой готовности.

Афганистан.Ру: Имеется серьезная обеспокоенность в связи с расширением присутствия «ИГ» в Афганистане. Эта группировка создала центры на востоке страны и пытается проникнуть в другие регионы, в том числе на север Афганистана. Воспринимаете ли Вы «Даиш» в качестве серьезной угрозы для страны?

М.М.: «Даиш» – опасная группировка. Если в течение нескольких последующих месяцев ее деятельность будет подавлена в Сирии и Ираке, я думаю, что ее активность в Афганистане также снизится, и объем ее присутствия в стране уменьшится, поскольку Афганистан не является местом зарождения «ИГ», и эти силы пришли к нам извне. Хотя «Талибан» формируется в Пакистане, членами этой группировки в основном являются афганцы. «Даиш» – это арабское явление, игиловцы пришли сюда из Ирака и Сирии. Под их влиянием находятся определенные силы из числа внутренней оппозиции среднеазиатских государств, которые примкнули к «ИГ». Среднеазиатские боевики, выбирая между «Талибаном» и «ИГ», сделали выбор в пользу последнего. Они говорили еще во времена правления муллы Омара и сейчас, при мулле Мансуре, продолжают твердить, что ислам зародился в Аравии, и уж лучше они будут с арабами, чем с пуштунами. Поэтому «Талибан» – это исключительно для афганцев, в том смысле, что ни исламскому халифату, ни государству правоверных нет до них дела. По мнению среднеазиатских группировок, поскольку афганцы не являются арабами и курейшитами, у них нет шанса встать во главе мусульман.

На севере Афганистана флаг «ИГ» поднят только в районе Ишкамиш провинции Тахар. В других районах игиловцы пока еще действуют скрытно. У «Даиш» больше шансов в Средней Азии. Афганские пуштуны не приняли «Исламское государство», хазарейцы не желают ни талибов, ни «ИГ», и афганские узбеки и таджики также не хотят, чтобы над ними стояли чужаки.

Афганистан.Ру: Вы упомянули о том, что «Даиш» – это иностранное явление. Чьими руками это явление привнесено в Афганистан?

М.М.: Разумеется, «Даиш» – это явление иностранного происхождения, и обучение и снабжение боевиков группировки производится внешними силами. Я не хочу называть <конкретные> страны, стоящие за спиной «ИГ», но его финансирование происходит за счет нефти и такфиристских правительств.

Афганистан.Ру: Одновременно с ростом нестабильности продолжается обсуждение темы мирных переговоров. Три раунда обсуждений данного вопроса при участии США, Пакистана, Афганистана и Китая уже прошли в Кабуле и Исламабаде, и планируется создать условия для проведения закрытых переговоров между афганскими властями и «Талибаном». Приведут ли эти переговоры к каким-либо результатам?

М.М.: Мы ведем мирные переговоры и осторожно продвигаемся вперед. Но я не питаю больших надежд в отношении этих переговоров. Они ведутся либо для развлечения, либо для того, чтобы укоротить язык мировой общественности, чтобы впоследствии можно было сказать: «мы вели переговоры, но не достигли результата». Эти переговоры не закончатся скорым заключением мира и не позволят избежать весенних боевых действий. Но в отдаленной перспективе есть вероятность того, что они будут полезными.

Афганистан.Ру: Мирные переговоры осложняются тем, что в рядах «Талибана» нет единства. Смогут ли США, Пакистан и Китай усадить эту группировку за стол переговоров?

М.М.: Я убежден, что Пакистан обладает влиянием на талибов, поскольку предоставляет им пищу и кров. Но на четырехсторонних переговорах пакистанцы заявили, что не в состоянии усадить за стол переговоров всех талибов. Если эти три страны – США, Пакистан и Китай, – заставят «Талибан» прекратить войну, все обвинят их в том, что талибы находились под их руководством. Хотя и сейчас уже говорят, что катарские талибы подчиняются США. Существуют и некоторые другие утверждения, например, о том, что части талибов оказывает содействие афганское правительство. Но все это пустые заявления. В любом случае, на «Талибан» влияют многие страны, но руководители «Талибана» не раз заявляли, что они не заинтересованы в мире и будут продолжать войну.

Афганистан.Ру: Недавно бывший президент Афганистана отмечал необходимость участия в мирных переговорах таких стран, как Индия, Россия и Иран. Могут ли эти государства принести пользу в этом деле и оказать конструктивное влияние на переговорный процесс?

М.М.: Я не слышал подобных высказываний от Хамида Карзая. Но лично я думаю, что во избежание недопонимания и разделения мнений относительно талибов среди мировой общественности таким образом, что одни будут считать их террористами, а другие – нет, одни будут воевать с «Талибаном», а другие, напротив, станут поддерживать талибов, в переговорах должны участвовать Россия, Иран и Индия. Это мое предложение. Эти страны также имеют право понимать, в какую сторону движется процесс. Если не дать им возможности участия в переговорах, то они могут это неправильно понять и заподозрить, что с этим процессом что-то не так.

Мы хотим, чтобы у мира была единая позиция в вопросе о терроризме. Терроризм – враг всего человечества. Если кто-то полагает, что с талибами можно договориться и что они представляют собой позитивное явление, то он ошибается.

Афганистан.Ру: Почему к участию в этих переговорах не приглашены сильные государства региона?

М.М.: Я не понимаю причин такой позиции. Но я прежде всего стою на страже интересов своей родины и не хотел бы, чтобы из-за разделения мировых позиций в отношении переговоров моя страна вновь превратилась в оплот терроризма. Мир должен сохранить единую позицию в отношении террористической угрозы. Я убежден, что три упомянутые крупные региональные державы должны принять участие в переговорном процессе, так как у них есть свои интересы в данном вопросе. Если регион окажется под властью талибов, это будет одно уравнение, а если нет, то совсем другое. Таким образом, у нас нет причин для того, чтобы исключать эти страны из уравнения.

Афганистан.Ру: Господин Мохакик, как Вы думаете, могут ли региональные организации, такие, как ШОС, стать эффективным фактором в деле урегулирования афганского кризиса?

М.М.: Безусловно, руководство этих организаций могло бы оказать содействие этому процессу.

Афганистан.Ру: Какие контакты были у правительства Афганистана с этими организациями по вопросу о достижении мира?

М.М.: Мне неизвестны детали этих контактов, но когда была поднята тема четырехстороннего заседания, первым вопросом, который я задал сам себе, было: «почему заседание четырехстороннее, а не в формате “6+1”?»

Афганистан.Ру: Имеется ли у афганских властей единство в вопросе мирных переговоров или же есть какие-либо разногласия и противоречия во мнениях?

М.М.: Афганистан придерживается одной позиции на этих переговорах. Я не слышал ни о каких противоположных позициях.

Афганистан.Ру: На Мюнхенской конференции президент Афганистана выступил с двадцатиминутным докладом, в котором он не назвал «Талибан» главным противником правительства и всего несколько раз упомянул об «ИГ» и пакистанских талибах. После этого выступления в адрес Ашрафа Гани выдвигались обвинения в том, что он закрывает глаза на преступления «Талибана». Что Вы думаете по этому поводу?

М.М.: Между словами и делами есть большая разница. «Талибан» – это серьезная проблема для афганского правительства.

Афганистан.Ру: Есть ли различия в подходе властей к «Талибану» и «ИГ»?

М.М.: Существуют некоторые идеологические различия. Большинство талибов являются ханафитами…

Афганистан.Ру: В вопросе о позиции властей Афганистана в отношении «Талибана» и «ИГ» я имел в виду, воюют ли силы безопасности с обеими этими группировками?

М.М.: Правительство Афганистана воюет с обеими группировками. Но характер этих группировок в идеологическом плане является различным. «Даиш» считает неверными представителей всех мазхабов [школ шариатского права], кроме собственного. У «Талибана» это не так. Талибы – экстремисты и убийцы, они попирают основы ислама, но, в отличие от «ИГ», они не придерживаются такфиристских убеждений.

Афганистан.Ру: Иностранные силы, которые бомбят и уничтожают позиции «ИГ» на юго-востоке Афганистана, не демонстрируют такой же оперативности в отношении «Талибан». Господин Карзай еще раньше утверждал, что американцы больше не считают талибов своими врагами. Каково Ваше мнение?

М.М.: Покидая Афганистан, американцы объявили, что больше не рассматривают «Талибан» в качестве своего противника. Но я думаю, что это заявление будет оставаться в силе до тех пор, пока талибы не начнут атаковать государственные учреждения и американские базы. Если такие нападения будут иметь место, реакция последует незамедлительно. Но, действительно, в подходе американцев к «ИГ» и «Талибану» прослеживаются различия.

Афганистан.Ру: Почему они не ведут борьбу с «Талибаном»?

М.М.: Этого я не знаю.

Афганистан.Ру: Благодарю Вас, господин Мохакик.

Беседу вел Фердоус Кавиш

Вокруг Афганистана