» Где у афганцев родина

Опубликовано: 04.06.2006 10:21 Печать

Автор: КОРГУН Виктор

Коргун Виктор Григорьевич — доктор исторических наук, профессор, заведующий сектором Афганистана Института востоковедения Российской Академии наук.

Никто точно не знает, какова численность афганских беженцев и эмигрантов за пределами страны. Несмотря на то, что после ликвидации режима талибов многие тысячи людей вернулись домой, афганская диаспора считается самой многочисленной в мире: по разным данным, на сегодняшний день она составляет от трех до четырех млн. человек. Большинство из них (более 2,5 млн. человек) находятся в Иране и Пакистане. Крупные афганские диаспоры существуют в США, Голландии, Германии, Англии, ОАЭ, Индии, России.

После поражения талибов осенью 2001 г. начался процесс возвращения беженцев и эмигрантов на родину. На начало 2005 г. в Афганистан вернулись 3,5 млн. человек. В основном это беженцы из Ирана и Пакистана. Только в 2004 г. в родные места возвратились 760 тысяч человек.1

Многие из них при этом были движимы желанием не только обрести покой и увидеть своих близких, но и помочь своей стране восстановиться после разрушительной гражданской войны. Наджибулла Моджаддиди прожил в эмиграции в США 30 лет, и получил диплом магистра в области финансов. Два с половиной года назад он решил вернуться в Афганистан, где сейчас и работает заведующим отделом аудита в министерстве финансов. «Хотя я много лет находился вдалеке от моей страны, — говорит он, — я всегда думал о ней и никогда не забывал ее. Это наш дом, и мы вернулись, чтобы восстановить его». Абдул Хади Азими покинул страну в 1986 г., направившись в США. Он вернулся в феврале 2004 г. и считает свою нынешнюю работу в качестве консультанта министерства финансов исполнением давнего желания служить своей стране.2

В Афганистан возвращаются не только из Ирана и Пакистана, но и беженцы, и эмигранты с Запада. Число последних особенно заметно возросло после 2003 г., когда Международная организация миграции (MOM), сотрудничающая с ООН, стала прилагать усилия к тому, чтобы побудить афганцев, получивших профессиональное образование на Западе, в первую очередь в странах Европейского союза, вернуться на родину и помочь в восстановлении страны. Программа MOM «Возвращение квалифицированных афганцев» (EU-RQA), которая финансируется также Европейской комиссией, направляет свои усилия на развитие важнейших социально-экономических сфер, включая частный бизнес, поставку товаров и предоставление услуг местному рынку, гражданские и социальные нужды, социальную инфраструктуру, сельское развитие и государственные службы. По словам Хамида Хамдарда, заместителя главы представительства MOM в Кабуле, наряду с помощью, оказываемой организацией репатриантам в деле их адаптации к существующим условиям в стране, многим из них выдаются «подъемные» в размере 300 евро. К началу 2005 г. посредством программы MOM из Европы в Афганистан вернулись и получили работу 652 образованных афганца. Однако лишь половина из них решила остаться в стране после истечения срока контракта.3

Проблема возвращения афганцев на родину далеко не однозначна. Есть немало факторов, осложняющих ее. Один из них — экономический: суровые материальные условия жизни в Афганистане, высокий уровень безработицы, общая неустроенность. Вопиющим примером могут служить мытарства нескольких десятков семей беженцев, которые ютятся в развалинах бывшего советского Культурного центра в Кабуле без воды, электричества и элементарных бытовых условий. В общем процессе реконструкции страны, которым занимается мировое сообщество, для них не предусмотрено строительство домов. Властями не планируется возведение социального жилья, хотя сегодняшний Кабул в целом представляет собой грандиозную строительную площадку. Повсюду в городе строятся безвкусные коттеджи для нуворишей, процветающих за счет торговли наркотиками, и коммерсантов, делающих состояния на массовом притоке иностранцев в афганскую столицу.

Но есть факторы и политико-психологического характера. Так, местное население по-разному относится к возвращающимся. Многие, кто оставался в стране все эти годы войны и несчастий, зачастую с подозрением смотрят на тех, кто вернулся с Запада, чтобы помочь своей родине восстать из пепла. У многих из них, говорит Хамдард, возникли здесь проблемы, и они не могут далее оставаться в Афганистане. Одна из таких проблем — холодный прием со стороны соотечественников, оказываемый тем из вчерашних эмигрантов, кто имеет двойное гражданство. Многие афганцы скептически относятся к патриотизму репатриантов, а некоторые даже считают их шпионами. Они не доверяют людям с двойным гражданством и считают, что те работают на другую страну, где жили с комфортом. Семьи многих из репатриантов до сих пор остаются за границей.

Сами же возвращающиеся жалуются на тяжкие условия жизни на родине. Заместитель министра труда Камар Фазили Ачекзай, вернувшаяся из США в Афганистан два с половиной года назад, имеет двойное гражданство. «В Европе рядовой служащий ресторана получает от 600 до 1200 долларов в месяц, — жалуется она, — а здесь зарплата замминистра не поднимается выше 50 долларов». Возвращение в Афганистан Камар считает большой личной жертвой: «У меня была благополучная жизнь, я жила в условиях мира и спокойствия. А сейчас я нахожусь вдалеке от своей семьи, получаю 50 долларов в месяц и живу в доме, в котором нет воды и электричества».4

До сих пор многие афганцы подозревают, что репатрианты с двойным гражданством все равно покинут страну, как они когда-то уже сделали. Подобные рассуждения строятся на том, что последние однажды покинули страну в период кризиса и несчастий, и нет гарантий, что, живя сейчас в условиях мира и стабильности, они не покинут ее опять, если возникнет кризис. Есть и еще одна причина недоверия населения к возвращающимся с Запада специалистам: существуют опасения, что они займут лучшие места в частных фирмах и государственных учреждениях, оставив без работы тех, кто не покидал родину, но не смогут полностью интегрироваться в общество. Однако не все репатрианты согласны с этим. Для того же Моджаддиди, прожившего большую часть жизни в США, американский паспорт ничего не значит, когда его спрашивают о национальной принадлежности. «Тридцать или сто лет жизни в Америке, — уверяет он, — не сделали нас американцами. Я все равно останусь афганцем до самой смерти».

Проблема двойного гражданства вернувшихся с Запада афганских эмигрантов проявляется не только на бытовом уровне, но и приобрела политическое звучание, особенно в конце 2003 — начале 2004 гг., когда на заседании Лойя Джирги принималась новая конституция Афганистана. Наличие двойного гражданства кандидатов на посты министров стало серьезным аргументом в руках консервативных кругов в их конфронтации с реформаторами во главе с Х. Карзаем. Здесь был достигнут компромисс: вопрос о назначении лиц с двойным гражданством на посты министров было решено передать на рассмотрение нижней палаты будущего парламента. Но проблема вновь возникла во время формирования нового правительства в декабре 2004 г. Желая избежать в дальнейшем трений с депутатами парламента, который после своего избрания в сентябре 2005 г. будет утверждать нынешний состав кабинета, Хамид Карзай призвал уже назначенных им министров, бывших эмигрантов, отказаться от своего второго гражданства. Их оказалось шесть человек. Все они последовали его призыву.

В вопросе репатриации есть и другая сторона: далеко не все афганские беженцы и эмигранты хотят и могут возвращаться на родину. Основных причин опять же две — экономическая и политическая. Афганцы в Иране и Пакистане это, в большинстве своем, обездоленные люди, прозябающие в лагерях беженцев, они намерены присоединиться к своим соотечественникам (зачастую опять же по экономическим причинам). А многие эмигранты на Западе не горят желанием покинуть теплые, насиженные места. Возвращаются лишь те, кто надеется найти достойную работу или стать крупным инвестором в национальную экономику.

Особую категорию составляют афганские беженцы и эмигранты, нашедшие прибежище в России и других странах СНГ, в основном в государствах Центральной Азии. Значительная часть из них — это образованные люди, бывшие функционеры Народно-демократической партии Афганистана, представители интеллигенции, многие из которых получили образование в Советском Союзе. Что касается афганской диаспоры в России (90 тыс. человек), то здесь не сложились благоприятные условия для их жизни и работы. Подавляющее большинство из них не могут получить статус беженца, терпят лишения, притесняются милицией, а иногда и местными властями, имеют проблемы с жильем, работой, учебой. Наиболее обеспеченные из них, или имеющие состоятельных родственников за границей, покидают Россию, направляясь на Запад. Основной поток идет в Голландию, Германию, Англию.

Среди осевших в России немало тех, кто хотел бы вернуться на родину. Но они знают, что их не ждет теплый прием, в первую очередь по политическим соображениям (принадлежность к НДПА или сотрудничество с бывшим коммунистическим режимом в Афганистане). И хотя Х. Карзай еще в 2003 г. обещал принять всех образованных афганцев, желающих внести свой вклад в восстановление страны, независимо от их политических взглядов, на практике афганские власти с недоверием относятся к «российским» афганцам и чинят препятствия для их возвращения на родину.

Это же относится и к афганцам, осевшим в странах Центральной Азии (6,6 тыс. человек). Особенно тяжелая ситуация для них сложилась в Туркменистане и Узбекистане, где местные режимы ограничили права и свободы эмигрантов и всячески стремятся вытеснить их за пределы своих республик. В несколько лучшем политико-психологическом отношении оказались афганцы в Таджикистане, где они достаточно быстро адаптировались, и в Киргизии. Но тяжелые материальные условия, как, впрочем, и в других государствах Центральной Азии, вынуждают их покидать насиженные места.

Многие из них сами не хотят возвращаться в Афганистан, опасаясь преследований по политическим мотивам. Их аргументы — «у власти там находятся моджахеды, с которыми мы воевали», «моджахеды ничуть не лучше талибов» и т.п. Однако большинство из них — это как раз те несчастные, которые были застигнуты сменой власти и, соответственно, политики в Афганистане еще до вторжения советских войск в эту страну в 1979 г. Некоторые из них были деятелями с умеренными взглядами, которые не поддерживали коммунистический режим, но и не оказывали помощь движению моджахедов. Другие были простыми учителями, журналистами или чиновниками, которые продолжали работать в условиях коммунистического режима в период правления президента Наджибуллы, попав под подозрение со стороны антикоммунистических сил, пришедших к власти в 1992 г. Самые несчастные — это афганские сироты, которых вывезли в среднеазиатские республики бывшего СССР. Они практически не помнят Афганистан, но, будучи детьми тех, кто ассоциируется с режимом Наджибуллы, вполне могут быть обвинены нынешними афганскими властями в симпатиях к коммунистам. Поэтому они предпочитают переселяться в третьи страны, в основном на Запад.5

В последнее время судьбой афганских беженцев Центральной Азии активно занимается Верховный Комиссариат ООН по делам беженцев (UNHCR). Его сотрудники ищут страны, которые могли бы принять афганцев у себя, и договариваются с правительствами этих стран. Среди государств, изъявивших готовность дать им приют, наибольшей активностью отличается Канада. Ее официальная программа приема беженцев предусматривает ежегодную квоту до 7,5 тысяч человек. Это подтолкнуло представителей UNHCR в Центральной Азии заняться афганскими беженцами в регионе. Канадские чиновники побывали в столицах Таджикистана, Туркменистана и Киргизии и провели собеседование с беженцами. И хотя процент лиц, отобранных для переселения, был высок (в Киргизии до 80%), некоторые были отсеяны по соображениям безопасности или в связи с их прежними связями со службой безопасности. В итоге, Канада согласилась принять 2 тысячи афганцев, из них 1 тысячу в Таджикистане, безо всякой надежды на их возвращение на родину. В Туркмении было отобрано 140 человек, из них 64 афганца и 47 армян, бежавших из Азербайджана, а также 34 этнических туркмена из Ирана. 511 афганских беженцев из Киргизии уже расселились в 2004 г. в Канаде, 360 человек ожидают собеседования в Ташкенте.

Непростая ситуация с афганскими беженцами сложилась в Казахстане. Большинство из осевших там 660 афганцев хотят переселиться в третьи страны. Лишь немногие желают вернуться на родину. В 2002-2003 гг. в Афганистан возвратились 30 человек. Столь же немногие хотят остаться в Казахстане. И хотя казахское правительство признало их официальный статус, отсутствие закона о беженцах затрудняет их пребывание в этой стране. Существующее законодательство не предусматривает обеспечение их прав или каких-либо обязательств государства в их отношении. Они пользуются легальным статусом беженцев, который обеспечивает их определенную защиту, но этого недостаточно. Большинство из них живет на основании временного разрешения на пребывание, которое регулярно продлевается. Но в целом они находятся в неопределенном состоянии, и государство не знает, что с ними делать.

Многие из них в свое время учились здесь в советских вузах, проживают преимущественно в Алма-Ате и Чимкенте, говорят по-русски и давно уже не поддерживают связей с родиной. Для большинства из них главные проблемы здесь — это работа и жилье. Среди них немало квалифицированных врачей и учителей, но они вынуждены зарабатывать на жизнь на местных рынках.

Гораздо более тяжелая ситуация для афганских беженцев сложилась в Узбекистане. Эта самая большая по численности населения страна Центральной Азии, опасаясь наплыва беженцев из Афганистана и Таджикистана, закрыла для них свои границы. Вопреки международной конвенции, Ташкент никогда не предоставлял официального статуса беженца тем, кто спасается от преследований на родине, и прибыл в страну в период между 1993 и 2001 годами. По подсчетам UNHCR, в Узбекистане в 2003 г. проживало более шести тысяч афганцев. В советские времена Узбекистан в числе немногих из республик СССР не присоединился к Конвенции 1951 г. и Протоколу 1967 г. о статусе беженцев. Поскольку Узбекистан не является подписантом этих документов, те, кто прибыл в страну и сейчас находится под защитой UNHCR, официально не признаются узбекским правительством. Как следствие, их материальные условия остаются чрезвычайно трудными. У них нет доступа к работе, образованию и медицинскому обслуживанию. Большинство беженцев зависят от материальной помощи со стороны UNHCR и местных благотворительных организаций. До недавнего времени ввиду отсутствия легального статуса беженцы в условиях авторитарного режима были вынуждены жить под постоянным страхом ареста и депортации. «Афганские беженцы, — жалуется один из них, — постоянно испытывают трудности, в отличие от ситуации в соседних странах, как, например, в Киргизии, где у них есть легальный статус». «Хотя документы, выданные им UNHCR, сейчас защищают их от ареста и депортации, что в последние годы практикуется довольно часто, — продолжает он, — им чрезвычайно трудно найти работу. Приходится давать взятку, чтобы хотя бы торговать с тележки на рынке».

Недавно UNHCR начал переселение 237 афганских беженцев из Узбекистана в Канаду в соответствии с соглашением, подписанным в конце 2000 г. В эту группу были отобраны те, кто мог подвергнуться риску быть репатриированным в Афганистан. «Из всех обратившихся в августе 2004 г. с просьбой о переезде в Канаду, — говорит глава представительства UNHCR в Узбекистане Абдул Карим Гуль, — были отобраны 237 человек, 113 просьб были отклонены и по 29 человекам решение будет принято позже». В раках программы переселения на 2005 г. UNHCR планирует сообщить информацию еще об одной группе, состоящей из 400 афганских беженцев, правительству Канады и США. «Учитывая позитивные результаты выполнения программы переселения 2004 г., о чем свидетельствует высокий уровень приема беженцев в США и Канаде, UNHCR ожидает аналогичных результатов и в 2005 г.», — надеется Абдул Карим Гуль.6

По данным UNHCR, с 2002 г., т.е. с начала выполнения программы добровольной репатриации, всего 501 афганец вернулся в Афганистан через Узбекистан. Из них 285 вернулись непосредственно из Узбекистана, остальные 216 возвратились из бывших союзных республик СССР через Узбекистан.7

В настоящее время девять государств принимают афганских беженцев из других стран.8 UNHCR стремится расширить этот список и распространить свою деятельность на такие страны — возможные реципиенты, как Чили, Бенин, Буркина Фасо, Бразилия, Ирландия, Исландия и Великобритания.

UNHCR, имеющая 53-летний опыт работы с беженцами и эмигрантами, оказывает содействие не только в репатриации, поскольку считает это лишь первым шагом на пути обустройства лишившихся родины людей. В ее задачи входят также реинтеграция и реабилитация репатриантов. В Афганистане пройдена лишь часть пути в этом направлении, но уже сделано немало. Деятельность UNHCR в области реинтеграции базируется на нескольких программах.

Так, в рамках оказания экономической помощи при содействии этой организации и партнеров, в стране с 2002 г. было восстановлено 170 тысяч домов и сооружено около 8 тысяч колодцев в районах наибольшего притока репатриантов.9 Там, где в результате возвращения большого числа беженцев возникают напряженность или конфликты, UNHCR использует программу по налаживанию сосуществования, которая содействует организации диалога и достижению взаимопонимания. Деятельность UNHCR существенно влияет и на темпы новой, сегодняшней, миграции из страны: число афганцев, желающих покинуть родину и обращающихся за предоставлением убежища в индустриально развитых странах, за последние годы резко уменьшилось — с 52 тысяч человек в 2001 г. до 6,4 тысяч за первые девять месяцев 2004 г.10

Остается лишь надеяться, что к UNHCR, МОМ и другим международным организациям, не жалеющим усилий для помощи обездоленным массам беженцев, смогут присоединиться правительства их стран пребывания, и тогда многие из них, наконец, обретут родину, даже если она не будет называться Афганистаном.

1. Lubbers warns against speeding up refugee returns to Afghanistan. — Kabul: UNHCR, 2005. — January 17.
2. Mohammad Jawad Sharifzada. Mixed Reception for Returning Professionals// IWPR. — 2004. — October, 12.
3. Mohammad Jawad Sharifzada. Mixed Reception for Returning Professionals// IWPR. — 2004. — October, 12.
4. Ruud Lubbers. Finding solutions for Afghan refugees// Dawn. — Karachi, 2005. — February, 16.
5. В 1984-1985 гг. на основании межправительственного соглашения между ДРА и СССР в Киргизию была привезена большая группа афганских детей сирот в возрасте 5-10 лет. Они были помещены в интернат в пригородном районе Бишкека, где и учились до окончания средней школы, после чего были определены на учебу в профессионально-технические учебные заведения. В 1991 г. им были выданы афганские паспорта, действительные до 1994 г. В 1996 г. по инициативе департамента миграционной службы МИД Киргизии они получили статус беженцев. В получении гражданства Киргизии им было неоднократно отказано. В то же время, им некуда возвращаться в Афганистан. Подобные группы афганских детей были в свое время вывезены также на территорию России и Узбекистана. Из Узбекистана усилиями УВКБ ООН вся группа была направлена на постоянное жительство в ряд европейских стран. В России всем им было предоставлено российское гражданство. — См.: Афганские беженцы в Киргизстане, Казахстане и Узбекистане. — Бишкек, 2003. — С. 41-42.
6. Uzbekistan: UNHCR assists in the resettlement of Afghan refugees to Canada// IRIN, Tashkent, 2005. — January, 31.
7. Uzbekistan: UNHCR assists in the resettlement of Afghan refugees to Canada// IRIN, Tashkent, 2005. — January, 31.
8. США, Канада, Австралия, Швеция, Норвегия, Финляндия, Новая Зеландия, Дания, Голландия.
9. Mohammad Jawad Sharifzada. Mixed Reception for Returning Professionals// IWPR. — 2004. — October, 12.
10. Lubbers warn against speeding up refugee returns to Afghanistan. — Kabul, UNHCR, 2005. — January, 17.

Источник: Афганистан и безопасность Центральной Азии. Вып. 2/ под ред. А.А. Князева. Бишкек-2005

Средняя Азия