» Российско-пакистанские отношения: влияние на ситуацию в Афганистане

Опубликовано: 10.12.2012 00:54 Печать

Автор: КАМЕНЕВ Сергей

Об авторе: Сергей Наумович Каменев, заведующий Сектором Пакистана Института востоковедения РАН, к.э.н.

Российско-пакистанские отношения, которые, как и многие другие двусторонние связи, носят, как казалось бы на первый взгляд лишь характер отношений между двумя государствами, отнюдь не следует рассматривать только в такой плоскости. Конечно, отношения между двумя странами являются в первую очередь именно таковыми, однако далее вступает в силу целый ряд факторов, которые напрямую влияют или могут опосредованно влиять в перспективе на степень и направленность такого рода двусторонних связей. Собственно именно так и происходит в данном случае с отношениями между Россией и Пакистаном. Достаточно сказать, что, например, геополитические интересы России и Индии снижают возможность широкомасштабного сотрудничества между Москвой и Исламабадом.

Но в данном случае нам интересны не столько российско-индийские отношения, сколько как нынешнее и будущее взаимодействие между Россией и Пакистаном может повлиять на ситуацию в Афганистане. Мы не можем в этой связи не привести высказывание пакистанского отставного бригадного генерала Надир Мира, отметившего, что повышение уровня российско-пакистанских отношений будет непосредственно способствовать снижению внутриполитической напряженности в Афганистане.

И есть вполне конкретное подтверждение этому. После вывода войск НАТО из Афганистана в 2014 году там останется, тем не менее, некоторый контингент войск США, которому также, как и ранее будут необходимы определенные поставки продовольствия, топлива, других товаров. И пойдут они в Афганистан тоже по уже отработанным маршрутам, т.е. через Пакистан и Россию. И в этом случае координация действий Москвы и Исламабада будет позитивно сказываться на этом процессе. А это в свою очередь может реально оказать влияние (пусть даже и косвенно) на улучшение внутриполитической ситуации в Афганистане. И в данном случае важно не столько то, какие суммы за транзит грузов получат «транзитные» государства, а сколько то, как это может сказаться на нормализации обстановки в самом Афганистане. Именно по этой причине улучшение российско-пакистанских отношений может реально оказать позитивное воздействие на ситуацию в Афганистане. А отношения эти могут, пока что, лишь желать лучшего.

Достаточно сказать, что прошедший в феврале 2003 года официальный визит пакистанского президента Первез Мушаррафа в Россию, его переговоры с Путиным мало что дали, и даже наиболее важный проект двустороннего сотрудничества — модернизация построенного в Пакистане с помощью СССР металлургического завода — так на практике и не сдвинулся с мертвой точки, был лишь подписан очередной Меморандум о взаимопонимании. Хотя тогда Пакистан сделал России массу заманчивых предложений в области экономики, военно-технического сотрудничества, даже пообещал реальный выход России к теплым морям и многое другое.

Визит в Пакистан в апреле 2007 года российского премьер-министра Михаила Фрадкова тоже ничего не дал, были лишь подписаны 3 малозначимых Меморандума о взаимопонимании. Многие эксперты, включая автора этих строк, вообще не понимали, зачем российский премьер поехал в Пакистан.

А вот уже с 2009 году, когда начались ежегодные 4-х сторонние саммиты (это Афганистан, Пакистан, Россия, Таджикистан), наметился заметный прорыв в российско-пакистанских отношениях, пусть даже он нашел на том этапе свое отражение в установлении более доверительных отношений, подписании больше Меморандумов о взаимопонимании, нежели конкретных Соглашений. Уже тогда, в Душанбе стали предметно обсуждаться на двухсторонней встречи президентов возможности реальной борьбы с наркотрафиком (включая активное участие в этом процессе непосредственно Афганистана), с терроризмом и экстремизмом, участие «Газпрома» в пакистанских энергетических проектах. Это уже было началом конкретного расширения двусторонних отношений.

Оно продолжилось и на аналогичном саммите в Сочи в августе 2010 года, хотя тогда пакистанский президент пробыл на саммите лишь несколько часов из-за национальной трагедии в Пакистане (сильнейшее наводнение). В ходе двухсторонней встречи президентов России и Пакистана были обсуждены возможности сотрудничества в финансовой сфере (открытие отделений банков в каждой стране – российских в Пакистане, пакистанских в России), прием пакистанских студентов на обучение в России и многое другое. Но главное – было решено провести в сентябре 2010 года первое заседание Межправительственной российско-пакистанской комиссии по торгово-экономическому, научно-техническому и культурному сотрудничеству, что и было реализовано. С российской стороны ее до сих пор возглавляет министр спорта, туризма и молодежной политики В.Л.Мутко, а с пакистанской тогда возглавила госминистр МИД Хина Раббани Хар.

В этой связи хотелось бы заметить, что в сентябре 2012 года состоялось очередное заседание Межправкомиссии в Исламабаде, поэтому есть основания полагать, что процесс в этом направлении идет на регулярной основе. Причем российский сопредседатель в Комиссии В.Л.Мутко встречался не только с нынешним министром иностранных дел Пакистана (Хина Раббани Хар), но и с президентом страны Асиф Али Зардари. Предполагалось, что такое заседание определит конкретные направления сотрудничества на перспективу с учетом предстоявшего приезда в Пакистан В.В.Путина.

Возвращаясь к теме Афганистана с учетом российско-пакистанских отношений, следует подчеркнуть, что в повестке дня 4-го по счету четырехстороннего саммита (2-3 октября 2012 г.) на первом месте значилось обсуждение внутриполитической ситуации в Афганистане, возможность принятия конкретных мер по ее стабилизации. Однако заседание было отменено буквально за несколько дней до его начала, и произошло это по одной-единственной причине: отказе президента России приехать на саммит «душанбинской четверки» в Исламабад, и как результат – решение пакистанской стороны отменить непосредственно сам саммит. Проблема здесь заключалась в том, что В.В.Путин примерно за неделю до саммита направил президенту Пакистана Зардари личное послание, где, в частности, написал, что не может, к сожалению, прибыть на саммит из-за чрезвычайно плотного графика. Правда, в конце своего послания российский президент добавил: «Я уверен, что в будущем мы сможем найти возможности для организации наших личных встреч. Мы будем всегда рады принять вас в России».

Действительно такое уже было в мае 2011 года, когда Зардари был принят в Москве с рабочим визитом в течение 3-х дней.

Тем не менее, отказ от визита главы государства за несколько дней до самой поездки – событие экстраординарное. Может что-то подобное произошло в 1999 году, когда тогдашний председатель правительства России Е.М.Примаков развернул над Атлантикой свой самолет обратно в Россию, отказавшись от визита в США в связи с началом бомбардировок Сербии авиацией НАТО.

После отмены в срочном порядке 4-х стороннего саммита в Исламабаде 2-3 октября 2012 года руководство Пакистана дипломатично выразило надежду, что у президента России все же появится возможность посетить Пакистан. Но вот все пакистанские СМИ однозначно заявили, что это – крайнее неуважение не столько к пакистанскому руководству, сколько к народу Пакистана.  Хотя бы потому, что ссылки на плотный график поездок несостоятельны, поскольку общеизвестно, что график зарубежных поездок главы любого государства составляется за много месяцев вперед.

Вопрос заключается в ином — что же реально заставило В.В.Путина в срочном порядке отказаться от поездки в Пакистан? Здесь могли сыграть роль несколько факторов.

Первый – интересы Индии. По некоторым данным, Манмохан Сингх лично попросил Путина отложить визит в Пакистан до поездки в Дели. Общеизвестно, что (по образному выражению одного высокопоставленного российского дипломата) Россия до сих пор смотрит на Южную Азию, в первую очередь на Пакистан через индийские очки. Так что такая версия представляется вполне правдоподобной. Хотя, с другой стороны, российское руководство уже не раз подтверждало свое понимание того, что мы давно живем в многополярном мире, и нельзя «класть яйца в одну корзину», а тем более игнорировать ядерную державу с населением в почти в 200 млн. человек, занимающей по этому параметру 6-е место в мире, после Китая, Индии, США, Индонезии, Бразилии.

Другая версия – неподготовленность к подписанию важных двусторонних Соглашений – по модернизации Пакистанского металлургического завода и по участию Газпрома в сооружении газопровода из Ирана. Предположительно Газпром был недоволен тем, что Пакистан предложил российскому энергетическому гиганту участвовать в тендере на общих основаниях.

Еще один вариант, хотя и весьма маловероятный, связан с тем, что в настоящее время пакистанский президент обвиняется (вместе с погибшей женой Беназир Бхутто) в отмывании в середине первого десятилетия XXI в. черных денег через швейцарские банки, т.е. Асиф Али Зардари находится в какой-то степени под дамокловым мечом пакистанского правосудия в лице главного судьи Пакистана Ифтихара Мухаммада Чоудхри.

Возможно были и иные причины отмены визита российского президента в Исламабад.

Целесообразно заметить, что российско-индийские отношения все же нельзя рассматривать сквозь розовые очки. Достаточно сказать, что сооружение 3-го и 4-го энергоблоков атомной электростанции Куданкулам (сооруженной с помощью России, 1-ый и 2-ой энергоблоки) индийская сторона предполагает в соответствии с Законом от 2010 года (ответственность за возможные атомные инциденты несет не только оператор, но и строитель АЭС), что никак не устраивает российское руководство.

И у индийской стороны вызывает, мягко говоря, непонимание некоторые действия российских руководителей. Например, чрезмерное затягивание с передачей Индии авианосца «Адмирал Горшков» (в индийском варианте «Викрамадитья»), который должен был быть на вооружении ВМФ Индии уже в декабре 2012 года, не говоря уже о том, что его стоимость по сравнению с первоначальной     (750 млн. долл. в 2004 г.) возросла до 2,3 млрд. долл. к 2013 года.

С нашей точки зрения российско-пакистанские отношения будут развиваться по нарастающей, что, несомненно, будет позитивно сказываться на внутриполитической ситуации в Афганистане, как с учетом взаимодействия 3-х сторон, так и в рамках 4-х сторонних саммитов, которые могут реально принимать конструктивные решения, в частности, по афганской проблеме. Неудивительно, что в начале октября 2012 года состоялся визит в Москву практически главного военного лица в Пакистане генерала Ашфак Парвез Кайани, начальника объединенных штабов сухопутных войск.

Переговоры прошли не только с его российским коллегой — Главкомом российскими сухопутными войсками генерал-полковником А.Н.Постниковым, но и с тогдашним Начальником Генштаба Н.Е.Макаровым (в данном случае не имеет значения, что он уже в отставке, поскольку был и есть важен уровень переговоров, особенно учитывая то обстоятельство, что начальник Генерального штаба является одновременно первым заместителем министра обороны).  Кроме того, состоялась встреча пакистанского военачальника с председателем Комитета Государственной Думы по обороне В.П.Комоедовым.

Едва ли можно сомневаться в том, что одной из главных тем переговоров была ситуация в Афганистане и возможные пути решения афганской проблемы. И здесь вполне можно было бы ожидать стремление России установить более тесные отношения с Пакистаном, который станет едва ли не главной фигурой в отношениях с Афганистаном после ухода оттуда в 2014 году войск НАТО. Вряд ли какое-либо государство будет мириться, например, с ситуацией, аналогичной той, которая сложилась в Афганистане после вывода оттуда в 1989 году советских войск. Нельзя забывать и том, что произошло в 90-е годы ХХ в., когда образовался прочный и регулярный наркотрафик через государства Средней Азии в Россию. Нельзя забывать и о том, что ортодоксальные афганские исламисты сыграли далеко не последнюю роль в гражданских столкновениях уже в ХХI в. в ряде центральноазиатских стран, в первую очередь в Киргизии, Таджикистане и Узбекистане. Именно по этим (и ряду других причин) многие российские и международные эксперты, включая автора этих строк, недоумевают относительно отказа В.В.Путина прибыть в Пакистан на саммит «душанбинской четверки».

О том, что военно-техническое сотрудничество (ВТС) с Пакистаном может стать реальностью свидетельствует и приезд в Москву в августе 2012 году главкома ВВС Пакистана маршала авиации Тахир Рафик Батта, хотя формально он прилетел на празднование 100-летия ВВС России. Нам представляется, что возможно на первом этапе ВТС с Пакистаном будет развиваться в рамках поставок техники двойного назначения, например тяжелых грузовиков (которые и грунт могут перевозить, и войска, в случае необходимости по труднопроходимой местности), что уже было в истории российско-пакистанских отношений. Или гражданские вертолеты, что тоже имело место, но которые сравнительно легко можно переоборудовать в военно-транспортные. Так что едва ли стоило заместителю председателя правительства Российской Федерации Д.О.Рогозину бросать (находясь в Индии на 12-м заседании Межправительственной российско-индийской комиссии по двустороннему сотрудничеству) не подобающую руководителю столь высокого уровня фразу о необходимости плевать в лицо тому, кто заикнется о поставках российского вооружения в Пакистан.

Визит С.В.Лаврова в Пакистан в начале октября 2012 года также дал в определенной степени стимул для развития двусторонних отношений. Понятно, что эта поездка не была связана со сделанным ранее формальным приглашением российскому мининдел посетить Пакистан со стороны пакистанского министра Хины Раббани Хар, которая побывала в Москве в феврале 2012 года. Есть все основания полагать, что глава российского внешнеполитического ведомства и не планировал лететь в Пакистан в октябре с.г., но был вынужден это сделать, чтобы как-то сгладить неприятное впечатление от отказа Путина от поездки в Исламабад. Тем не менее, в ходе визита были все же подписаны три Меморандума о взаимопонимании – в области металлургии, энергетики и железнодорожного транспорта.

Очевидно, что не в меньшей степени будут способствовать развитию российско-пакистанского сотрудничества и переговоры премьера Медведева с пакистанским премьером Раджой Первез Ашрафом, состоявшиеся в начале ноября 2012 года в Лаосе в рамках саммита «Азия-Европа». По итогам встречи был подписан нестандартный документ – Декрет о готовности подписать Меморандум о взаимопонимании модернизировать Пакистанский металлургический завод. Но главное в ином. В ходе беседы впервые оба премьера четко назвали цифру товарооборота в 2011 году – 349 млн. долл., и выразили сожаление, что это на 40% ниже, чем до экономического кризиса (вероятно до 2008 г.), что означает, что ранее объем двусторонней торговли составлял примерно 570 млн. долл.

И в заключение хотелось бы подчеркнуть, что расширение российско-пакистанских отношений уже оказывает и будет оказывать позитивное воздействие на внутриполитическую ситуацию в Афганистане, что находит свое конкретное выражение как в обоюдной (Москва и Исламабад) политической поддержке режима Карзая, так и в транзитном обеспечении на нынешнем этапе войск НАТО необходимыми компонентами жизнедеятельности, а далее, после 2014 года – ограниченного контингента войск США. Россия не меньше, чем Пакистан заинтересована хотя бы в относительно стабильном Афганистане, где не могли бы прийти к власти воинствующие исламисты, отнюдь не препятствующие наркобизнесу и наркотрафику. И лишь совместные скоординированные действия Москвы и Исламабада могут реально поставить преграды на пути этих негативных процессов.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.


Быстрая доставка материалов в Telegram

Пакистан Россия

Другие материалы

Главные темы

Авторы

ДУБНОВ Аркадий
Владимир ПРЯМИЦЫН
САРХАД Зухал
ГЕРАСИМОВА Алевтина
БЕЛОКРЕНИЦКИЙ Вячеслав
Николай САЖЕНОВ
Все авторы