» Вывод советских войск – неиспользованный шанс Афганистана

Опубликовано: 15.02.2012 09:30 Печать

Автор: МАМУН Разак

Об авторе: Разак Мамун, афганский писатель.


В 80-е годы прошлого века во многих странах и политических сообществах, когда заходила речь о присутствии советских вооруженных сил в Афганистане, вспоминали известный принцип «Стоит сатане выйти, как его место займет ангел». Многие считали, что наличие в стране иностранных военных является единственной и основной причиной войны и кровопролития в Афганистане, и что уход СССР приведет к прекращению войны.


Однако реальность показала, что вывод советских войск не положил конец господству худших опасений в отношении Афганистана. 15 февраля 1989 года советские военные покинули страну. Но вместо этого из засады, неожиданно выскочил призрак свободы, который в одеянии «кровавого дьявола» обрушил новые несчастья на жизнь афганского народа. И окончательно разрушил мечты о спокойствии, которыми тешили себя владельцы тяжких и нескончаемых фантазий.


Начало советского военного вмешательства в Афганистан совпало с периодом «загнивания» общего имперского руководства. Если сам ввод войск  рассматривался Москвой как «упреждающий удар», направленный против США, то их поспешный вывод был также своего рода упреждающим решением, промедлить с реализацией которого было опасней, чем оставаться втянутым в этот «афганский водоворот».


Бабрак Кармаль предупреждал московских правителей о том, что после вывода советских войск они могут оказаться затем вынуждены снова вернуться на южные рубежи с миллионом своих солдат. По некоторым данным, в секретной беседе с несколькими  доверенными лицами Кармаль как-то сказал: «Мы будем сражаться со своими врагами до последнего советского солдата».


Впрочем, для того, чтобы подобрать замену Кармалю, не пришлось долго искать. Работа по поиску его возможного преемника велась очень давно. Одновременно с появлением намека на возможные изменения во взглядах Москвы начались полулегальные кулуарные переговоры внутри НДПА: сначала в особых кругах, приближенных к доктору Наджибулле с активным участием Сулеймана Лайка, а затем и на уровне Политбюро, в Центральном комитете и городских организациях.


Ввод советских войск в Афганистан, сопровождавшийся масштабной технической и структурной подготовкой, не шел ни в какое сравнение с выводом этих же войск. Создание щита безопасности по наземному маршруту следования войсковых соединений требовало огромных затрат и усилий. Москва опасалась, что выход советских войск будет сопряжен с внезапными столкновениями и незапланированными опасностями. Это было чревато не только многочисленными жертвами, но и угрозой военного позора, при котором звучащее рефреном определение «бегство» окончательно разрушило бы политический имидж советской сверхдержавы.


Выводу войск предшествовало подписание Женевских соглашений, не подтвержденных какими-либо гарантиями со стороны СССР и США. Можно сказать, что Москва заранее обрекла себя на горькую участь, поскольку было ясно, что США не соблюдают своих обязательств по прекращению поставок оружия группам воюющих моджахедов в обмен на вывод советских войск из Афганистана. В этих условиях подписание соглашения в Женеве было равноценно дальнейшему продолжению рискованной игры. По мнению Москвы, СССР на международном уровне доказал, что он обладает достаточной смелостью для того, чтобы «исправлять свои ошибки». Однако, на самом деле, было понятно, что последствия вывода войск без предоставления гарантий, безвозвратно выводят южного афганского союзника из орбиты советских «интересов». Эта тревожная реальность омрачала умы архитекторов вывода войск, поскольку гуманитарная трагедия в охваченном смутой и разрухой Афганистане ложилась бы тяжким грузом вины на их историческую совесть.


Вывод войск, состоявшийся 15 февраля 1989 года, раньше всех поверг в изумление Ахмад Шаха Масуда, влиятельного командира антиправительственной вооруженной группировки, контролировавшей ключевой район Гиндукуша. Он никогда не принимал всерьез возможность реального выхода Советской армии из Афганистана и рассматривал все разговоры в этой связи в качестве пропагандистской игры. На протяжении всех семи этапов войны с Советской армией Ахмад Шах Масуд, на основании собственного опыта, пришел к выводу, что СССР будет защищать свое долгосрочное присутствие в Афганистане. При первых сигналах о выводе войск, Масуд засел в своих ключевых опорных пунктах в горах и ущельях на Севере, которые имели надежные оборонительные ходы, и занялся строительством базы для дальнейшего ведения стратегических боевых действий.


Вывод советских войск усилил соперничество между конкурирующими группировками моджахедов и сделал главной целью их генеральных планов идею похода на Кабул.


Кабульские власти ощущали беспокойство по поводу «слабости обороны северных буферных территорий». Высшее руководство настойчиво просило Москву оставить ударные силы «Красной Армии» в ключевых районах, особенно на перевале Саланг. Высокопоставленные должностные лица, в том числе, руководитель политотдела афганской армии Забиулла Зиярамаль и министр обороны Шахнаваз Танай  считали, что  для продления присутствия части советских войск в Афганистане кабульским властям необходимо созвать Лойя Джиргу. Глава МГБ Гулам Фарук Ягуби связывал судьбу кабульского режима с решением проблемы Саланга. Однако Москва возражала против любого сохранения армейских частей в Афганистане. В итоге одновременно с этими событиями начался тайный переезд членов семей высшего руководства Афганистана в Москву и Индию.


Ахмад Шах Масуд, который подсчитывал потери от наземных и воздушных атак уходящей Советской армии, по большей части держался на безопасном расстоянии от губительных атак, призванных обеспечить безопасный отход советских частей. С уходом Советской армии Масуд потерял время, необходимое для организации партизанской армии, которая могла бы приступить к ведению длительных боевых действий. Оперативные центры Масуда в новых условиях, диктовавших необходимость продвижения к столице, прекратили процесс постепенного объединения сил, и вступили в соперничество за  скорейшее свержение действующей власти.


Доктор Наджиб, чувствуя, что оставление Афганистана в одиночестве все еще лежит тяжким грузом на совести некоторых членов Политбюро в Москве, собирался воспользоваться этой ситуацией. Он пришел в советское посольство в Кабуле и попросил продолжения воздушных атак с советской территории для обороны важнейших военных позиций. Ответ Москвы был отрицательным.


Таким образом, правительство Наджибуллы, которому приписывают ответственность за политические и экономические неудачи, вынуждено было пойти на последний рискованный шаг — вступить в сделку с силами внутри страны, что привело к некоторому изменению риторики в отношении СССР. В правительственной прессе появились первые упреки в адрес «Большого северного соседа».


Наджиб был не тем человеком, чтобы так просто оставить политическую сцену. Однако в условиях, когда он был приперт к стенке давлением со стороны внутренних сил и мятежников, Наджиб постепенно сдался под натиском распоряжений со стороны представителя ООН. Внутри своего собственного правительства он также остался в одиночестве, а непрекращающиеся усилия сторонников Кармаля, нацеленные на то, чтобы вновь прибрать к рукам власть и развязать руки партии и правительства, отказавшись от бесполезного лозунга «национального примирения», заставляли его задумываться о такой альтернативе как «бегство».


По словам некоторых афганских «коммунистов», в то время как политическое руководство в Москве продолжало из сочувствия торговаться с Кабулом, антинаджибовские круги в Москве пытались договариваться с Пакистаном о будущем Афганистана. Попавшие в руки спецслужб Масуда после падения режима Наджибуллы сведения показали, что секретные источники в Москве и Исламабаде заблаговременно прорабатывали разные варианты развития ситуации в Афганистане. 


Опасения Москвы в отношении крепнущего влияния Пакистана на руководство формирований моджахедов, а также на большую часть командиров, которые получали помощь от этой страны, были вполне понятны. Влияние Пакистана не ограничивалось только южными и восточными регионами Афганистана. Мощное продвижение Азадбека (выходца из среднеазиатских узбеков, который в 70-х годах бежали в Пакистан), который выступал в роли основного исполнителя решений ISI в северных районах Афганистана, вызвало серьезное беспокойство в советском руководстве. Тем более, что целью Азадбека было объединение узбеков и туркменов и втягивание в войну в Средней Азии пуштунов, таджиков, узбеков, туркменов и хазарейцев.


Масштабная деятельность «Исламского союза северных провинций Афганистана» под руководством Азадбека и ISI велась вплоть до победы моджахедов, не встречая на своем пути никаких препятствий.


Незадолго до падения режима Наджибуллы Москву посетили три министра из его правительства. Это были Сайд Мохаммад Гулабзой, Шахнаваз Танай и Гулама Фарук Якуби. Двое из них считались оппонентами президента Наджиба. Чуть позже столицу России по приглашению команды Бориса Ельцина посетил Бурхануддин Раббани, прилетевший в Москву из Пакистана. По некоторым данным, изначально в российскую столицу должен был лететь вовсе не Раббани. Впрочем, решение об отправке в Москву таджика Раббани считалось со стороны Исламабада добрым жестом в адрес новой России.


По некоторым сведениям, во время сепаратных переговоров с этими афганскими министрами советские официальные лица выдвинули план создания коалиционного правительства без участия доктора Наджибуллы. Однако, погибший позже, в 1992 году, при загадочных обстоятельствах Фарук Якуби по возвращению в Кабул незамедлительно поставил в известность Наджибуллу о подробностях московских инициатив.


Так или иначе,  провал попытки военного переворота, предпринятого Танаем 6 марта 1990 года, послужил причиной поворота ситуации в другое русло. Это событие возвысило сторонников Кармаля в армии, и Политбюро практически разделилось на две части: сторонников Кармаля и приверженцев Наджиба. Сторонники Кармаля, которые расценивали наджибовскую политику «национального примирения» и вывод советских войск как предательство, в худшие времена распада попытались склеить нос и корму разваливавшегося афганского государственного корабля. Однако им тогда было невдомек, что они сами готовят материал и инструменты для новой «кровавой бани».


Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.


Фото: myjulia.ru


Быстрая доставка материалов в Telegram

Россия

Другие материалы

Главные темы

Авторы

Владимир ПРЯМИЦЫН
ХАНОВА Наталия
Александр КНЯЗЕВ
ПОЙЯ Самеулла
ИСКАНДАРОВ Косимшо
ГЕРАСИМОВА Алевтина
Все авторы