» Железные дороги: пересечение интересов

Опубликовано: 23.12.2010 10:35 Печать

Автор: ВЕРХОТУРОВ Дмитрий

Об авторе: Дмитрий Николаевич Верхотуров, эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА).

В Афганистане введена в строй новая железная дорога Хайратон — Мазари-Шариф, построенная при участии Узбекистана. Ветка протяженностью 75 км связала приграничную железнодорожную станцию Хайратон с крупнейшим городом на севере  Афганистана. Эксперты специально посетили Хайратон, чтобы убедиться в том, что дорога работает.

Строительство этой дороги, проводимое организацией «Узбекистон Темир Йуллари», велось на средства Азиатского банка развития (АБР) и обошлось в 170 млн. долларов. Это удачный проект, поскольку Мазари-Шариф, не только крупный город, но и промышленный центр, в нем открыт один из индустриальных парков, созданных в Афганистане в последние несколько лет. Кроме того, планируется строительство международного аэропорта, и железная дорога будет подвозить необходимые грузы.

Еще до того, как эта железная дорога была достроена, правительство Афганистана стало обсуждать варианты соединения этой ветки с веткой до Герата, построенной иранскими компаниями. Это создало первую в истории Афганистана полноценную железную дорогу, а не отдельные участки от приграничных станций вглубь территории. Однако на этом этапе за развитие афганских железных дорог развернулось соперничество Узбекистана и Ирана.

Узбекский вариант

Узбекистан не просто так принялся за строительство ветки Хайратон — Мазари-Шариф. За участием в этом строительстве стоит большой план развития железнодорожной сети, связывающей Центральную Азию с портами Персидского залива, и соединением с железными дорогами Саудовской Аравии.

Выгоды этого проекта видны сразу. Узбекистан получает мощный и полноценный выход в систему мировых морских коммуникаций, причем в наиболее развитую часть — к мощным портам Персидского залива, пригодных как для перевалки нефти, так и для перевалки других грузов, откуда одинаково удобно везти грузы как в Европу через Суэцкий канал, так и в Азию вокруг Индии и через Малаккский пролив. На обоих путях лежат большие и густонаселенные страны, многие с мощной и бурно растущей экономики. Эти рынки обеспечат любые мыслимые внешнеторговые проекты Узбекистана лет на 50 вперед, как минимум.

Вторая причина менее очевидна, но тоже существенна. Узбекистан сейчас «горлышко бутылки». Через эту страну проходят все железные дороги из России и Казахстана, ведущие на юг: в Иран и Афганистан. Туркменистан имеет соединение с железными дорогами Ирана, но у него нет сейчас прямого соединения с железными дорогами Казахстана. Сейчас у Узбекистана — монополия. Эту страну по железной дороге не объедешь.

Это преимущество скоро отпадет. Казахстан и Туркменистан ведут строительство совместной железной дороги, которая свяжет Казахстан и Иран по самому короткому маршруту, вдоль восточного берега Каспийского моря. В обход Узбекистана. К этому времени Узбекистану нужно захватить преимущество. Вот как это узбекская сторона пытается делать.

В Тегеране 9 ноября 2010 года состоялось четырехстороннее совещание с участием Ирана, Омана, Туркменистана и Узбекистана, где министры иностранных дел и транспорта этих стран подчеркнули необходимость дальнейшего развития железнодорожной инфраструктуры на пути от южных портов Ирана до Туркменистана и Узбекистана. Министры транспорта четырех стран отметили важность налаживания регулярного железнодорожного сообщения по маршруту Бендер-Аббас — Ашхабад — Ташкент, а также обустройства железнодорожных станций и узлов на границах и увеличения пропускной способности иранских и оманских портов. В ноябре президент Узбекистана Ислам Каримов совершил свой первый в истории независимого Узбекистана визит в Катар, где также обсуждались вопросы развития железных дорог.

Итак, Узбекистан сделал свою ставку — проект транзитной магистрали Ташкент — Ашхабад — Бендер-Аббас, с выходом в Персидский залив. По нему пойдет поток транзитных грузов из России, Казахстана, а также из Западного Китая, и обратно из Ирана, стран Персидского залива, Индии. При этом железные дороги Таджикистана и строящиеся в Афганистане линии станут, по сути, подъездными путями к этой магистрали, и грузопоток из этих стран будет находиться под контролем «Узбекистон Темир Йуллари».

С этой точки зрения становится ясно, что Узбекистан не так уж заинтересован в строительстве транзитных линий по территории Афганистана, а в особенности не заинтересован переваливать Гиндукуш и выводить дорогу в Пакистан. Развитие таких линий в Афганистане объективно подорвет узбекское преимущество.

Иранский вариант

Этим планам есть альтернатива. Еще в мае 2007 года президент Таджикистана Эмомали Рахмон предложил строительство дороги в Иран. По замыслу железная дорога должна проходить по маршруту Колхозабад – Нижний Пяндж (Таджикистан) – Кундуз – Мазари-Шариф – Герат (Афганистан) – Мешхед (Иран). Его предложение было вызвано политикой «Узбекистон Темир Йуллари», которая часто задерживала таджикские грузы и затягивала выполнение операций. К слову сказать, проблема задержки грузов не решена до сих пор, и Таджикистан справедливо опасается монополии Узбекистана в перевозках.
 
Предложение было поддержано Ираном, и к настоящему моменту иранскими компаниями сооружена западная часть этого маршрута: Мешхед — Герат. Эта дорога должна пройти по территории Северного Афганистана и связать Таджикистан, точнее его юго-западную часть с железнодорожной сетью, с железными дорогами Ирана.

В 2010 году интерес к этому проекту проявила Саудовская Аравия. Прошли переговоры с участием иранских представителей о развитии этого варианта. Складывается крайне интересное положение, когда Иран обсуждает два, по сути дела, конкурирующих между собой железнодорожных проекта. Похоже, что иранская сторона рассматривает это положение как очень выгодное, позволяющее поправить отношения с рядом стран на Ближнем Востоке, и выбрать всесторонне выгодный для Ирана вариант.

Транзит или ресурсы?

На первый взгляд, развитие проекта с Узбекистаном предпочтительнее, поскольку этот вариант позволяет создать транзитную дорогу из Центральной Азии к портам Персидского залива. В принципе, необходимость такого маршрута давно назрела, и подобная магистраль соберет для себя грузы с большой территории. Так, отправлять грузы в порты Персидского залива будет выгодно даже для Западной и Восточной Сибири, равномерно удаленных как от европейских, так и от дальневосточных портов.

Подобный проект гарантированно поставит крест на российском проекте МТК «Север-Юг» с перевозками по Каспийскому морю. При развитии железных дорог двойная перевалка в портах становится невыгодной, как по срокам доставки, так и по стоимости. Перевозки железной дорогой через Азербайджан в Иран (что делалось для временного обеспечения маршрута МТК «Север-Юг») переключатся на эту же магистраль к портам Персидского залива.

Казалось бы, если выгоды очевидны, то в чем вопрос? Но Иран явно не спешит отдать предпочтение иранскому проекту и выбирает. Само по себе появление таджикского варианта указывает на то, что тут также есть веские аргументы, и не только политического свойства (вроде укрепления связей между персоязычными государствами).

Этот интерес также лежит на поверхности. Очевидно, Иран и Саудовская Аравия нацелились на разработку неких весьма важных для них полезных ископаемых в Бадахшане, в приграничном районе Таджикистана и Афганистана. Для этого и требуется строительство железных дорог, как для завоза материалов, оборудования, так и для вывоза продукции. Бадахшан — богатое на ископаемые место. Там есть месторождения золота, платиноидов, олова, вольфрама, урана, причем месторождения плохо разведанные и никогда не разрабатывавшиеся.

Между прочим, стремление Ирана в Таджикистан может быть обусловлено перспективными запасами урана. Главный инженер «Востокредмета» Эдуард Гусаков уточнил, что геологоразведка выявила несколько уранорудных месторождений на севере, востоке и в центральной части Таджикистана: это районы Моголтау-Карамазара, Гиссаро-Каратегина и Памира. Перспективной эксперт считает центральную зону, где геологи открыли более 60 рудных полей и 5 месторождений, которые требуют тщательного изучения и анализа. Уникальным также является расположенное на Памире озеро Сасык-Куль, вода которого содержит большое количество следов присутствия урана.

Но этим богатством Бадахшан не ограничивается. Там есть минералы, содержащие цирконий (астрофиллит, лазурит и другие), ценный материал для ядерной энергетики, необходимый для изготовления тепловыделяющих сборок — важнейшего узла ядерного реактора.

Получить доступ в Бадахшан для Ирана означает получить все ресурсы для интенсивного развития мирной ядерной энергетики. Иран тогда сможет строить реакторы и обеспечивать их топливом. В свете этого можно предположить, что большой интерес Ирана и Саудовской Аравии, а также КНР к Таджикистану, во многом обусловлен этими запасами полезных ископаемых. Строительство железной дороги может дать право на монопольный доступ к разведке и добыче этих ресурсов.

Очевидно, поэтому Иран и не спешит ответить на узбекское предложение. Транзит может дать лишь доллары, которые обесцениваются. Дорога в Бадахшан даст ресурсы для бурного развития энергетики в Иране, от чего зависит решительно все.

Оба лучше

«Прогрессивное мировое сообщество» после статьи может выступить против таджикского варианта, чтобы не дать шансов иранской ядерной программе. Специально для этого самого сообщества стоит подчеркнуть — тогда ресурсы Бадахшана загребет Китай. Китайцы уже строят автомобильную дорогу в Бадахшане, и планируют развивать там свое присутствие. Вскоре они займутся разработкой полезных ископаемых, тем более, что именно китайская компания выиграла тендер на разработку месторождения меди в Айнаке, в Афганистане.

Кому достанутся бадахшанские уран, вольфрам и цирконий? Они могут достаться Ирану, который всегда подчеркивал мирный характер ядерной программы, провозглашал миролюбивую политику и имеет ракеты только средней дальности, едва достающие до Восточной Европы. Ракеты большей дальности Иран не особо стремится строить.

А могут достаться Китаю — мощной стране с ядерным и ракетным оружием, способным достичь Американского континента, с мощной армией и обширными интересами по всему миру. Китай тоже провозглашает миролюбивую политику, однако нужно помнить, что эта страна реально имеет возможности изменить свое мнение по любому вопросу.

При непредвзятом рассмотрении вопроса, видно, что нужны оба проекта: и узбекский, и таджикский. Оба имеют свои достоинства и взаимно дополняют друг друга. Огромный регион Центральной Азии и Сибири получает выход к портам Персидского залива, а Бадахшан, как в Афганистане, так и в Таджикистане, получает прочную основу для своего индустриального развития.

Если учесть все дороги, то с реализацией этих двух проектов выйдет мощная сеть железных дорог, которая будет охватывать весь регион, лежащий между Каспийским морем и Памиром.

Если эти проекты будут конкурировать друг с другом, то развитие транспортной системы выйдет однобоким и ущербным. Узбекский проект в одиночном исполнении не дает возможности для развития севера Афганистана, а только таджикский проект не может справиться с потоком транзитных грузов, поскольку на первых порах будет неизбежно дорогой с ограниченной пропускной способностью.

Иными словами, эти проекты должны быть объединены и рассматриваться как часть общего развития железных дорог в этой части Евразийского континента.

Статья посвящена памяти видного исследователя истории войны в Афганистане Анатолия Костыри, скончавшегося 1 декабря 2010 года.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.

Экономика